Фото: artifex.ru
24 мая 2021 года Бобу Дилану исполнилось 80 лет. Для миллионов поклонников его творчества это тот момент, который стоит отпраздновать. Существует огромное количество людей, которые слушают его каждый день, некоторые молятся на него как на икону. Дилан за свою длинную карьеру дал с трудом поддающееся счету количество живых выступлений.
Многие были свидетелями трансцендентных моментов во время этих концертов и преданно стояли в зале, с трепетом встречая каждую следующую песню из сет-листа артиста. Некоторые знают все 39 студийных альбомов Боба наизусть. Кто-то коллекционирует и неофициальные записи, и подвальные ленты, которые удалось сохранить. Есть и такие поклонники, которые могут сказать вам, в каком году была сделана та или иная запись, просто послушав, какой из дюжины или около того своих голосов и манер пения Дилан использует. Они утверждают, что плохого Дилана не существует. Если Дилан звучит плохо, то это делает его лишь еще более интересным для поклонников. В творчестве Боба были разные и иногда противоречивые периоды: пустынное звучание середины-конца 1980-х, снотворный саунд середины 2010-х; существует даже рождественский альбом 2009 года – запись настолько плохая по мнению некоторых, что её даже как-то неудобно обсуждать.
Что именно праздновали поклонники Боба Дилана 24 мая? Что они слушали все эти годы? Есть ли способ поделиться этими переживаниями с новой аудиторией и хотя бы осветить ей путь через массивное наследие великого поэта современности?
День Рождения
Вероятно, стоит отпраздновать безмерный 60-летний художественный вклад Боба Дилана в человеческую историю. Мужчина написал более 500 бессмертных песен. Стоит отметить и то, как Дилан продолжает создавать работы, которые все еще остаются такими живыми и выразительными, даже несмотря на восьмое десятилетие его жизни. Его последний альбом «Rough And Rowdy Ways» (2020) явно будет считаться одним из его лучших. Если раньше он был самым интересным Гамлетом своего поколения, то теперь он самый интересный Просперо (вымышленный персонаж и главный герой пьесы Уильяма Шекспира «Буря» – авт.). Как и в случае с Гете, Бетховеном или Пикассо, поздние работы Дилана кажутся размеренными и резонансными, такими же, как грубая, интенсивная виртуозность его непревзойденных ранних работ – тех первых восьми альбомов, написанных и записанных в возрасте от 21 до 26 лет.
Многие отмечают вдохновляющую приверженность Дилана своему делу и по другому поводу. С 1990 по 2019 год он отыграл в среднем более 100 концертов в год – каждый год – по всей планете. Вы можете себе это представить? Забудьте о художественных требованиях артиста, можете ли вы вообще примерить на себя такое количество путешествий? К примеру, большинству людей требуется две недели полных стресса, чтобы подготовиться к свадебной речи или презентации работы в своем родном городе. Подумайте, каково это держать тысячу зрителей в течение двух часов только вашим голосом, вашими песнями и вашими словами.
Именно в живых выступлениях можно отметить еще одну особенность необычайной творческой динамики Дилана. Каждую ночь он играет свои песни немного по-другому. Произведения десятилетней давности переосмысляются и видоизменяются, чтобы получить новый резонанс – не только для публики, но и для самого Дилана. В отличии, скажем, от Мика Джаггера (вокалист и фронтмен британской группы The Rolling Stones – авт.), работа которого представляет собой своего рода музейную реконструкцию, застывшую во времени или Пола Саймона (американский музыкант, поэт и автор песен, стал известен как часть дуэта Simon & Garfunkel – авт.), чья привередливость в творчестве хорошо известна, или Пола Маккартни (один из великолепной четверки The Beatles – авт.), сохраняющего в своей поэзии детскую наивность, Дилан пишет тексты, текстурированные и достаточно емкие для того, чтобы выдержать бесконечные переосмысления. Можно пронаблюдать, как на живых выступлениях артиста песня, которая, как вы думали, была о гневе, внезапно превращается в нечто нежное. Десять лет спустя, на другом концерте, та самая песня, которую вы теперь считаете нежной, превращается в извращенный одноразовый бурлеск. Позднее бурлеск становится элегией. И этот процесс трансформации постоянно продолжается.
Характер
Многие также отмечают эпическую стойкость Дилана. Мы живем во времена, когда все борются за внимание, за одобрение, за аплодисменты. И наоборот, абсолютное безразличие Боба Дилана к прессе, общественному мнению или даже к Нобелевскому комитету кажется чем-то волнующим, почти успокаивающим. Он не столько раз в несколько лет раздражает своих критиков, сколько просто не думает о них. Он следует за своей музой. На протяжении десятилетий он был электрическим в стиле Литтл Ричарда (американский певец и музыкант, один из создателей рок-н-ролла – авт.), фольклорным в стиле Вуди Гатри (влиятельный американский певец, музыкант, представитель направлений фолк и кантри – авт.), создавал свой собственный фольклор, добивался своего собственного электричества, был властным, квази-библейским, деревенским, напевным, пастырским, возвращающимся, цыганом, отчаявшимся, христианским, по-настоящему библейским, евреем, находился как будто бы нигде, был пьяным, снова возвращающимся, потерянным, могучим и непокоренным, Сантой, Синатрой (знаменитый американский певец – авт) и, наконец, трансцендентным. Когда вы слушаете его работы, то чувствуете, что приучаетесь к какой-то части его необычайной выносливости. Как будто он разделяет какую-то форму героического упорства или стоицизма с вами. В буквальном смысле вам дается сила.
Что же мы слушаем? Если поставить вопрос, который задает вся работа Дилана, то каково это слышать? Проще говоря, мы слушаем, как очень умный художник с редкой чувствительностью обращается к темам, которые больше всего определяют и волнуют людей на протяжении этого необъяснимого явления, которое мы называем жизнью. Мы также слушаем одного из великих поэтов-анатомов любви. Где бы вы ни находились на кривой отношений, от первого взгляда до последнего вздоха, нет чувства или настроения любви, которые Дилан не передал бы в песне. И – как с горсткой величайших поэтов – он уделяет одинаковое внимание интеллектуальным, физическим и духовным сторонам любви и может передать все три аспекта с равной верностью и блаженством в одном произведении. Кто еще может провести одну линию в разных эмоциональных направлениях одновременно?
Слова
В Дилане мы слышим очень политического артиста. Художника, который снова и снова приходит к власти – озвучивая правду. Этот художник боится, что «сила, жадность и растление окажутся всем, что есть». И, таким образом, этот художник пытается пробиться сквозь отвращение и отчаяние, порождаемые этим видением. Художник, который тем самым возвращает нам тонкую надежду, которую дает художественное общение. Произнося имя этого художника, наблюдая за ним, и напевая вместе с ним, мы могли бы преодолеть нашу собственную темную природу или, по крайней мере, удержать ее в страхе.
Мы слушаем человека, находящегося вечно в поисках Бога. Люди говорят о том, что Дилан «нашел Иисуса» в конце 1970-х, так же, как они говорят о том, что он был «певцом политического протеста» в 60-х. Правда в том, что всё как раз наоборот: Дилан постоянно ищет Бога, и его протест носит политический характер только потому, что под ним всегда находится (и всегда находился) экзистенциализм (направление в философии ХХ века, акцентирующее свое внимание на уникальности бытия человека – авт.). Конечно, Боб часто открыто протестует против несправедливости, но он также выражает пылкий протест против безразличной вселенной. Его интересует духовность в ее самом глубоком смысле – поиски человеческого достоинства и смысла – и он давно отказался от формальных ограничений христианства или иудаизма. В 1997 году он сказал: «Я нахожу в музыке религиозность и философию. Больше нигде не нахожу… Песни – мой лексикон. Я верю песням».
Мы слушаем художника, который изучил и впитал в себя поэтов, ушедших до него. «Я отображаю их множество», – поет он на альбоме «Raw And Rowdy Ways». Было написано много книг о том, как Дилан читал и переделывал Блейка, Китса и Битова; Бодлера, Верлена, Рембо, Рильке; Чосера и Одена, Элиота и Йейтса (все – знаменитые поэты и писатели – авт.). Этот список бесконечен. Затем есть его постоянно углубляющееся чтение Библии и то, как все эти каденции (типичный гармонический оборот в конце того или иного раздела музыкальной формы – авт.) и заветы отражаются в его работе. В более поздних альбомах Дилан погружается в древность. Иногда он общается с Овидием (римский поэт, оказавший сильнейшее воздействие на европейскую литературу от Средних веков до наших дней – авт.), меняя реплики, пробуждая идеи Овидия об изгнании, славе и отчуждении, о слишком долгой жизни, о том, чтобы выжить, сочиняя стихи, о жизни вечно. В других случаях он поет, что влюбился в Каллиопу, главную из муз греческой мифологии и покровительницу эпической поэзии.
Интересно то, что Вам, как слушателю не нужно ничего знать об этом. Чувство, которое передает работа Боба, заключается в том, что она мудра и многослойна, что песни движутся вперед и назад во времени в компании других поэтов и писателей. И при этом Дилан делает то, что делает все великое искусство: он знакомит нас с поколениями, которые были раньше или еще не пришли в наш мир.
Художник
Мы чествуем художника, который может превратить свой личный опыт во что-то мифическое, а затем снова во что-то, что лично значимо для его слушателя. Эта двойная операция лежит в основе его гения. Дилан пишет песни, которые кажутся знаковыми, но в то же время интимными. Песни, которые, кажется, не устаревают на протяжении десятилетий, различных движений, проблем, моментов истории, но также говорят что-то важное и о том, как вы себя чувствуете сегодня.
Все же его песни иногда кажутся недосягаемыми, замкнутыми таким образом, что вы не можете приуменьшить их значимость, как-то определить их или объяснить. Дилан играл вживую свою знаменитую песню «All Along The Watchtower» невероятное множество раз; это песня, которую он исполнил больше всего за свою карьеру – на более чем 2200 концертах – опередив даже «Like A Rolling Stone». Кто знает, о чем в ней идет речь на самом деле? В ней есть шутник, и есть вор, и есть такая путаница, что мы рискуем ошибиться, пытаясь как-то интерпретировать её. Все, что можно сказать, это то, что каким-то образом их бедственное положение – ваше бедственное положение – наше бедственное положение — это конец света. Уже поздно и завыл ветер. Как еще можно понять эту композицию?
Суть того, что мы празднуем с восьмидесятилетием Боба, — это то, как Дилан использует слова. Он поднимает пресную воду из глубоких каменистых источников языком голоса, который не поет, не декламирует, не молится, не кричит, не плачет, но делает все это одновременно. Голос разбитых скрижалей и крови земли за последние годы.
В своем Нобелевском обращении (он был объявлен обладателем нобелевской премии по литературе 2016 года с формулировкой «за создание новых поэтических течений в рамках великой американской песенной традиции») Дилан сказал: «Слова в пьесах Шекспира предназначены для исполнения на сцене. Так же, как тексты песен предназначены для пения, а не для чтения на странице. И я надеюсь, что у некоторых из вас будет возможность послушать эти тексты так, как они должны были быть услышаны: на концерте или на записи, или как ещё люди сейчас слушают песни. Я снова возвращаюсь к Гомеру, который говорит: «Пой во мне, о Муза, и через меня расскажи историю».
Это, пожалуй, лучший способ интерпретировать творчество артиста. Опыт прослушивания песен Дилана кажется близким родственником переживания монолога Шекспира: где Шекспиру удается заставить Гамлета говорить то, что нужно сказать только Гамлету, и при этом каким-то образом говорить за всех нас в определенных жизненных обстоятельствах. В другой раз, конечно, это монологи и Яго, Розалинды, Шейлока, Ричарда и Порции или Шайбы (все – персонажи пьес Уильяма Шекспира – авт.). Каждый монолог открыт для стольких различных интерпретаций, сколько существует актеров, которые их произнесут.
Все это подводит нас к тому, что нужно ценить в творчестве артиста больше всего: щедрость Дилана. Потому что Дилан, как Шекспир и Гомер, художник, который умеет исчезать так, как может только величайший. Художник, который каким-то образом создает работы, выходящие далеко за рамки самого себя. Мы понятия не имеем, что чувствовал Шекспир. Вы ищете его в персонажах пьес – от Джульетты до Короля Лира через Ника Боттома и Клеопатру (так же персонажи Шекспира – авт.) – и не можете найти: он загадочным образом исчез из спектакля. То же и с Диланом. Конечно, песни проходят через него и это его песни, но в итоге они перестают быть его песнями. Они начинают существовать на благо всех и каждого, кто желает постичь человеческую природу в их компании. Они существуют для всего мира сегодня и будут существовать для всего мира завтра. Они всегда будут с вами. Они всегда будут рядом.
Материал создан на основе исследований британского писателя Эдварда Докса.
Добавьте АН в свои источники, чтобы не пропустить важные события – Яндекс Новости